Страшная история со счастливым счастливым концом
Восьмидесятые! Перестройка – начало краха великой и могучей. Но мы тогда не знали, что все так обернется. Да, видимо, и не предполагали, что такое вообще возможно. И поэтому у основной массы населения все шло, как и прежде. Люди рождались, женились, обзаводились потомством, рыбачили.
Рыбачил и мой отец. Он фанатичный рыбак, преданный этому занятию многие десятилетия. Вот уже почти семьдесят лет он в строю рыбаков! Сколько сотен, а, скорее всего, и тысяч километров прошел он пешком с удочками в руках, рюкзаком на плечах. Рядом с ним уже с четырехлетнего возраста плелся и я. Мотал на ус, перенимал опыт, хитрости и науку рыбной ловли. Остаться дома, когда отец уезжал на рыбалку, для меня было не то что трагедией, а просто потерей смысла жизни.
БЕЗ МЕНЯ
Вот и в тот раз, вернувшись с тренировки, я застал отца за сборами.
– Опять без меня? – с упреком спрашиваю родителя,
– Тебе ж в школу! А я на четыре дня!
Действительно, сегодня только среда, а бросить школу на три-четыре дня в те времена означало не просто нарваться на педсовет, а на возможность сменить школу по решению того самого педсовета или директора школы. Настроение, конечно же, упало на ноль.
Пятница. Отучившись в школе, тороплюсь домой. У подъезда прощаюсь с одноклассником Вадимом, проживающим в нашем же доме, и лечу через две ступеньки на свой второй этаж.
КЛЮЧ В ЗАМОК
«Щелк» – отозвался замок, но дверь не поддалась. Еще раз «щелк» - и дверь открывается.
«Странно! Только отец закрывает замок на два оборота», – успел подумать я, и когда рука потянулась к выключателю, кто-то с силой схватил меня за запястье, вдернул в темный коридор и зажал рот.
Испугаться я не успел, только отметил, что темень кромешная стоит и в зале, а значит, портьеры плотно задернуты, чего мы никогда в семье не делали. Скорее машинально, чем осознанно я просел в полколена, ухватился за держащую меня руку и сделал полоборота в противоположную сторону. Занятия боевым самбо и дзюдо, видимо, все же отложили определенные навыки. В этот же момент кто-то вскрикнул изза скрученной кисти и отцепился от меня, а я умудрился включить свет.
– Пап? – успел произнести я коротко при виде стоящего передо мной отца, но он тут же, приложив палец к своим губам, произнес «тсссс» и выключил свет…
Прошла еще доля секунды до того, как я услышал: «Тихо! Ты один?» За эту долю секунды в моей голове пронеслись страшные мысли – отец «сбрендил», но ведь он не «запойный», практически не употребляет, и лишь по праздникам может себе позволить, а значит, такого не может быть! Все! Кого-то убил на рыбалке?! – так он неконфликтный и уравновешенный, и почему он дома, ведь он на рыбалке до воскресенья?!
– Серега! Ты тайны хранить умеешь?– слышу я тихий шепот в самое ухо.
– Что случилось? – спрашиваю я в полный голос
– Я спрашиваю, тайну хранить умеешь? – настойчиво повторяет отец, и я в кромешной темноте отчего-то киваю головой.
– Пойдем, – тихо произносит отец, беря меня за руку, чиркая зажигалкой.
При свете ее огонька мы продвигаемся по коридору, но не в зал, а почему-то в ванную комнату. Отец открывает дверь и проталкивает меня вперед. Тут меня уже точно начинает бить озноб и я понимаю, что с батей случилось что-то страшное. И он явно неадекватный, а, скорее всего, действительно сошел с ума. Но от чего?
Осматриваюсь в крохотной комнатке и вижу, что ванна задернута шторкой, а по тому, как отец тянет к ней руку, я понимаю, что это страшное ждет меня за этой полиэтиленовой пленкой с морскими узорами. Сомнений нет, я увижу чей-то труп. Но чей? Мать – сразу же приходит в голову. Но этого не может быть – отец ни разу не поднял руку на нее, а значит, это кто-то другой. Я на пике эмоций, готов заорать, занавеска медленно уходит влево, и вдруг…
РЫБА
Страшенный удар по металлической ванне, что-то подпрыгивает в ней огромное и страшное, я отпрянул назад, и еще до того, как мозги обработали информацию, кричу что есть сил:
– Рыба!!! – и еще несколько страшных матерков, которые я впервые произнес при родителе. Между тем в ванне билось чудовищное тело огромной рыбы, которую я не сразу и признал – свет зажигалки искажал ее до неузнаваемости.
– А ты что подумал? – искренне удивился отец.
– Я думал, ты маму убил! – отвечаю, нисколько не таясь своих мыслей. – Дурак! – произнес отец, непонимающим взглядом глядя на меня.
– А ты сам-то кто? – впервые иду на грубость. – Устроил тут детектив! Сказал бы сразу – рыба, а то…
– Сам ты рыба! Это осетр! – обиженно говорит отец.
– Чуть сердце не остановилось. Покажи еще!
На длину всей ванны лежит он, осетр! Я таких никогда и нигде не видел. Максимум, что удавалось нам поймать, это рыбы в два с половиной, три килограмма. Здесь же была просто огромная рыбина. Чудовищного размера жаберные крышки то и дело приоткрывались.
– Ну, рассказывай – произнес я.
– Ну, да. Ладно. Слушай – начал он свой рассказ.
РЫБАЛКА
«В общем, поехали мы с Васькой, ну, ты знаешь, напарник мой по «Запсибэлектромантажу», тот, что глухой, на «Балдин».
Приехали и обалдели – вся коса бичами занята. Они же раньше ниже сидели, а тут почему-то на наше место перебрались.
Куда нам деваться? Решили спуститься ниже, где они на ямах сидели. Пришли туда, там парень какой-то обосновался.
Ничего нам с Василием не оставалось, как разместиться между бичами и этим парнем – Костя его звать. Сказал, что уже двое суток рыбачит, но клева нет.
Разбросали мотовильца и начали закидывать снасти. На яму пришлось две закидушки. Третья уже попала на мель, и леска тянулась почти над водой метров тридцать. Сразу стало понятно, что здесь нам ничего не светит. Но раз приехали и снастей куча, как и червей, то решили выставлять все! Вытащил, в общем, двух штук. Но больше поклевок не было.
Решили забацать «чушь». Достали осетришку поменьше, килограмма полтора. Нарезали, поперчили, уксусом сдобрили, ну, и по сто грамм налили. Костя подошел, тоже с бутылочкой. Сидим, беседуем. Тут Костик пальцем тычет – посреди реки рыба свечку дает. Мы сразу смекетили – на нашей закидушке сидит. Я побежал проверять. Оказалось, рыба взялась на третью закидушку.
Васька побежал ниже по течению, тоже закидушку вытаскивать. Смотрю, а и у него свечки пошли – верно дело, кастрюк! – остановил свой рассказ отец и отхлебнул чаю.
От этих слов у меня губешки затряслись! Ничего себе! Я на такой рыбалке ни разу не был. Такое вообще раз в жизни бывает.
– И тут ТАКОЕ началось, – продолжает отец, – мы закидушки почти все вытащили, сняв с десяток кастрюков. Три-четыре закинем, а первые уже провисают. Хорошо, Костя к этому времени ушел к себе. Гляну – он идет и свои закидушки проверяет. На нас ноль внимания. А у нас прет!!! Рыба, Серега, шла просто дурниной. И ведь ни одного леща! Так мы и бегали с Васькой от закидушки к закидушке.
И тут… – отец взял паузу и закурил. Пальцы его задрожали, и я понял, что сейчас услышу самое главное в этой удивительной истории.
– Иду вдоль берега, осматриваю и проверяю те закидушки, которые давно не проверялись. Дошел до середины нашей территории и вижу, что одна закидушка «макает».
Взялся за леску – слабая. И только я выбрал метра полтора, чтоб сдвинуть колокольчик, как страшенный рывок вырывает у меня ее из рук и прорезает палец. Сразу понял, что взялся крупный трофей, и пока он утаскивал выбранную леску, я быстро начал распускать леску с мотовила.
Гляжу, вроде остановился. Я - выбирать. Метра три выбрал, а он опять дунул. Все думаю, хана, сейчас все перепутает и оборвет. Но нет. Он верхом ходить наладился. То вниз по течению идет, то вверх. Я его сюда, он меня туда. Я и не заметил, что уже давно борюсь с ним, стоя в реке. Не знаю, сколько времени я промучился. Все руки изрезал в кровь. А потом увидел ЕГО…
Метрах в тридцати от меня он, как дельфин, выпрыгнул из воды! Я сдуру прям и подумал, что это дельфин! Но потом, конечно же, понял, что это осетр.
Я уже окончательно обессилел, думаю, что не менее часа я там мучился. Руки в крови, леску держать не могу. Решил, что секретничать больше смысла нет. Стал Ваське кричать. А он все на дальних закидушках топчется – у него там, оказывается, без устали клевало.
Тут катер сверху идет. Я подумал, инспекция, но оказался маленький буксир сплавлялся. То ли услышали они меня, то ли просто поняли, что я напарника на помощь зову, в общем, дали они гудок. Васька, видимо, его услышал, на них посмотрел, а они ему рукой, что ли показали, или как, не знаю, но он в мою сторону пошел. А сзади за ним уже бежал Костя, натягивая бродни на ходу. А когда осетр свечканул в очередной раз, тут уже и Васька все понял и тоже побежал ко мне.
Короче, на берег они его так выволочь и не смогли – выдохлись тоже. Кое-как мы отдышались и втроем вытащили его на берег.
Самое смешное то, что крючком он зацепился за самый краешек губы… То ли нерв у него там болезненный, то ли еще что, но он с легкостью мог оторвать поводок 0,25 миллиметра, да и основная была всего 0,4, а я его выволок! – закончил отец.
ДОРОГА ДОМОЙ
– Пап, а как же ты его допер-то? Ведь до «углесажевого» километров десять топать, а потом в гору до трамвая еще часа полтора?
– Черт его знает. Сам не пойму. Когда его вытащили, я Ваське говорю: сваливать нужно! Мало того, что рыбы наловили, так еще и этот поросенок попался! Это однозначно уголовка, если примут!
Решили, что порубим осетра на части, и я отправлюсь домой на поиски машины, кто бы нас вывез.
Хорошо, Костя сообразил, что рубить нельзя! Крови будет как со свиньи! Короче, втроем кое-как его запихали в Костин рюкзак, при этом он нас раза три или четыре разбрасывал по сторонам. Взвалили они мне его на спину – ужас как неудобно. В позвоночник шипами своими впивается. Попер я его домой.
Не помню, как я в гору поднялся – в беспамятство какое-то попал. Помню, что трамвай заскрипел на конечном кольце. Я быстрее в заднюю дверь – сел у окошка, и рюкзак как мог к себе поближе.
На второй остановке трамвай уже был полон. Я сижу как чумной, в сознании теряюсь. Тут какая-то дама возмущается, что я грязный и рыбой воняю, залез в общественный транспорт и столько места занял. Я молчу – мне сейчас только скандалов не хватало. А народ все лезет и лезет – видимо, долго трамвая не было. И тут я отрубаюсь окончательно...
Открываю глаза, а передо мной никого нет. Даже два сидения рядом свободны, а народ стоит стеной в полутора метрах от меня. Я опустил глаза на рюкзак – под ним огромная лужа крови. Все вытаращили на меня глаза. Хорошо, трамвай остановился на остановке, и я пулей вылетел с рюкзаком.
Оказалось, вышел я на одну остановку раньше. Но тут уж не до выбора. Окольными путями, через дворы, больничный сад я пробрался домой… – закончил свой рассказ отец.
Вот такая приключилась история с моим отцом, поймавшим кастрюка (осетра) на 27,5 килограмм, при длине ровно один метр пятьдесят сантиметров, из которого было извлечено пять килограмм черной икры!
Сергей Ликсонов, Алтайский край
Подписывайтесь на наш дзен-канал
